Тушети, часть 1. Дартло, Квавло. Пикник у пропасти

На 28 июля у нас были намечены пирикитские сёла Дартло и Квавло. Собрались к 10:00, спустились из гостевого дома «Саргири» к площади, где нас ждал Гия на своём джипе.

Мы - это я, Антон и Оля. Оля – жена Антона, доцент, Антон – муж Оли, сибиряк. По образованию - философы-культурологи. Жизнерадостные, активно общительные ребята из Питера. Познакомились в Тбилиси, договорились съездить в Тушети. А Гию, нашего водителя и гида, мы подобрали в Квемо Алвани - здесь подыскивают транспорт туристы, вроде нас. Приехали в Омало, заночевали, и вот он новый день, свежие силы...

Пришла моя очередь сидеть на переднем сидении, рядом с Гией, и это было кстати – в первый день с нашим водителем я общался мало, и о себе ничего не рассказал. Свою краткую биографию в Грузии я рассказываю несколько раз на дню, делать мне это осточертело, но всё же с Гией планировалось общаться ещё три дня – рассказать надо.

Родился в Сухуми, с 1992 года живу в Петербурге, грузин, читаю по-грузински, но не говорю, впрочем, знаю, сколько-то слов, иногда понимаю простые фразы. Ну и так далее.

Сделано.

Приехали к Дартло.

Удивительная гармония творений человека и природы.

Осмотрев Дартло, мы направились вверх по холму, к башням Квавло.

Травы, цветы, палящее полуденное солнце, металлический блеск заснеженных кавказских пиков, панорамы на долину Пирикитской Алазани.

Антон и Оля

На подступах к Квавло к нам выбежали возбуждённые дети. Оказывается, мы подошли к святому месту, куда женщинам вход воспрещён. В Тушети таких мест достаточно, и они не всегда отмечены предупредительными знаками. Оля садится на склон холма, думая невесёлые думы, я и Антон гуляем.

С прогулки к Квавло мы вернулись через часа два. В местном магазине купили вино для пикника на природе. Владельцы магазинчика, знакомые Гии, предложили чай; сели. Тут же были иные люди, включая детей.

Мне захотелось сфотографировать весёлую компанию, и я пошёл в машину за фотоаппаратом. Вернулся за стол, присел, и тут Гия говорит...

Ты, говорит Гия, подозрительный какой-то: грузин, из Сухуми, образованный, якобы по-грузински не говоришь, фотографируешь всё, а ты на ФСБ случайно не работаешь? Смеётся, а в глазах – вопрос, как будто недоверие. Или этот испытующий взгляд тоже часть шутки?.. Я чем-то отшутился, но - уж так я устроен - фотографировать мне перехотелось, и настроение испортилось.

Ты, говорит мне Антон, на Калигулу похож. Вылитый Калигула. Обсуждают с Олей. Я смеюсь, и вроде напряжение спало.

По дороге на пикник я старался вернуться на сторону позитива - ну, пошутил человек! Но, понимаете, я же как будто всей душой за Грузию, весь на позитиве, а тут мне при людях, которые неизвестно как поймут, такую гадость подсовывают. Тип, я вот такой весь хороший, а на самом деле - подлец и лицемер. В общем, сижу хмурый, думаю.

Мы съехали с основной грунтовки на лесную дорогу, идущую сквозь сосняк; коровы пасутся; брёвна. Выезжаем к краю леса. Выходим. Обнаруживаем информационный стенд – «здесь водятся горные туры и безоаровые козлы». Если приехать сюда с утра, можно увидеть, как по скалам, которые видны с края обрыва, скачут козлы с козлятами. Высота головокружительная, крутизна, несовместимая с жизнью.

Ребята и Гия разложили снедь, которую нам вручили в гестхаусе («ланч с собой»), выставили вино, соорудили бокалы из пластиковых бутылок, плюс рог Гии. Я же удалился в леса – тут удивительные склоны: садишься под сосной, пропасть под ногами нервы щекочет, под рукой спелые земляничные ягодки сверкают; хвоя, травки.

Вернулся из лесу исцелённым. Гия и ребята разлеглись на траве и во всю вели беседы. Присоединяюсь.

Гия, Антон и Оля

Гия продолжает в том ключе, что я ходил свои шпионские штучки мутить в ближайших кустах. Границу фотографировал. Отшучиваюсь, но осадочек остаётся.

- А ты грузин или абхаз? – внезапно спрашивает, всматриваясь в глаза – вру или нет.

Разве мы это не прояснили часа три назад?

Короче, в следователя играет – проводит время, расслабляется. Я опять загрузился.

Параллельно Гия и Антон болтают про политику. Традиционная забава грузин и гостей из России. Одна сторона играет в Грузию, другая – в Россию, ведутся переговоры, пьётся вино, проясняются позиции, пьётся вино, замирение, пьётся вино, вечная дружба – обе стороны пьяны.

А все эти тосты про два хороших народа – русских и грузин? Слышать их не могу. А что немцы плохие? Или американцы?

Да здравствует Америка!

Вклиниваться я не хотел – третье мнение в этой полово-политической игре излишне. Первая попытка полно выразить мысль была оборвана Гией, который попросил меня обойтись без деталей, "ведь другие тоже хотят сказать".

Примолкаю.

- Нет, я не имею в виду, чтобы ты совсем замолчал...

Ага. Вообще вроде бы за традиционное гостеприимство я плачу, я вроде бы не в армии на правах рядового.

Вот, у всех свои заморочки и травмы. У меня свои, у Гии – свои. Гия потерял стопу, подорвавшись на российской мине. В первой половие 2000-х гг. грузинские СМИ периодически сообщали о сбросах бомб российской авиацией в горах Восточной Грузии, в том числе в Тушети. Кремлёвские СМИ всё отрицали. А в тот раз, когда подорвался Гия, российские военные сознались и принесли извинения.

Протез стопы Гия сделал себе сам.

Он нам всё сразу рассказал ещё в Шенако. И что зла не держит, рассказал. Случилось и всё.

Гия также пережил личную трагедию. Тяжёлая судьба.

Скажи тост, просит меня Гия.

- За горных козлов, - говорю я после минутного раздумья (я уже был под хорошим градусом), - Как они скачут по таким скалам? Удивляюсь! Столько смелости надо. Давайте за смелость горных козлов!

Гия глянул мне в глаза, как будто пытаясь угадать, не на тушинцев ли я намекаю.

А пропасть рядом (шутка).

В общем, отношения у нас с Гией не заладились. Видно, ребята это заметили, и пьяный Антон произнёс страстный тост за меня. Сказал, что благодаря моему сайту они приехали в Грузию (слегка преувеличил, но тост же!), что я делаю большое полезное дело для Грузии и в этом же духе. Я едва сдержал слёзы (хорошо, смахнул их).

После Антонова тоста Гия недоверие ко мне сморгнул и как будто раскаялся, что задевал меня. Тут вообще многое происходило на уровне взглядов – Гия человек проницательный, да и я не промах.

Сидим, говорим, пьём.

Гия поднимает тост за что-то, за гостей, кажется, и, как выясняется, гостя тут только два – Оля и Антон – а мне Тушети мать родная, как теперь выясняется. Тему ФСБ Гия забросил и взялся за мегрельский вопрос (у меня мегрельская фамилия) – как будто я так бровь сморщил, что Гия сразу увидел, что я истинный мегрел, и вроде как предложил мне безвинную развлекательную игру тушинец против мегрела. И я её принял.

Автор

- А вот знаешь аэропорт в Москве, Тушино? Знаешь, почему так называется? Ты должен знать, Давит! – говорит мне Гия.
- Знаю. Сейчас расскажу. Проходил в старину по той местности один мегрел. Развёл костёр, поставил котёл, свинину бросил, помидоры, сладкий перец, картошку, зелень, и так вкусно потушил мясо, что русские прозвали это место Тушино.
- Вот за это я тебя никогда не прощу! – говорит Гия, смеясь, опять напоминая о пропасти, которая всегда рядом.

Тушино, утверждает Гия, названо в честь тушинцев, охранявших грузинского царя, прибывшего в какое-то время в Москву.

Пикник продолжается.

- Что молчишь, - спрашивает меня Гия.
- Думаю, - отвечаю.
- Мегрел не может не думать!

(В Грузии почти все субэтносы имеют свою собственную дурную репутацию, которая обыгрывается в анекдотах; среди прочих мегрелы славятся хитростью).

Под занавес Гия сосредоточился на теме супружеских измен, объясняя Антону его законные мужские права и возможности в этом плане. Оля напряжённо отшучивалась, строго посматривая на Антона.

- Давида довели, Олю довели, теперь моя очередь, - смеётся Гия.

Но до шуток над Гией в тот день дело не дошло – нам было пора возвращаться в гестхаус - на вечер мы наметили посещение какого-то праздника в Омало.

Покидая машину, я вслед за Антоном протянул Гие руку, желая расстаться тепло, как вдруг почувствовал, что не могу смотреть ему в глаза с симпатией; улыбка вышла фальшивой, и Гия это заметил. Возможно, это и была точка невозврата к взаимной симпатии.

Гестхаус. Хожу мрачный изнутри, места не нахожу, всё неинтересно.

Ухожу в свою комнату.

Опьянение отходило, и я чувствовал в себе всё больше мрака. Я понял, что забыть обиду я не смогу, даже если захочу. Глупо или нет – я ничего не мог с собой поделать.

Я лёг постель и укрылся с головой. Появились Оля с Антоном, предложили идти с ними на праздник, но я отмахнулся. "Сплю". "Не хочу!"

Просыпаюсь, темно, выхожу в холл гестхауса. Антон крепко пьян, активен и говорлив ещё больше обычного.

Оля и Антон готовят грибы с картошкой.

Угощают грузин. Грузины боятся, шутят про отправления.

- Это новое оружие России, - говорит Антон, - Посылают в Грузию туристов, которые собирают грибы и травят местное население.

Всеобщий смех. Антон тушинцам полюбился.

- Будешь есть грибы? – спрашивает меня Антон. – Доверяешь мне?
- Доверяю, - отвечаю, усмехаясь тому, как разошёлся Антон. Вообще-то я тоже грибы собирал.

Поели, сидим, выпиваем. Антон блещет красноречием, говорит длинные тосты, соблюдая грузинский благостный застольный настрой, грузины молчат-заслушиваются, Оля потихоньку беспокоится – Антон налегает на алкоголь и всё больше расходится...

Продолжение - Тушети, часть 2