Малакка. Воображариум Ле Виллидж. Наду

Малакка стала моим малайским Боржоми... В том смысле, что в обоих городах я большую часть времени проболел, и, в основном, общался с «персоналом» - в кавычках, потому что общение в обоих случаях было чисто приятельским и очень приятным. В Боржоми я общался с замечательными грузинскими ребятами Чико и Анано, а в Малакке - с Наду, шриланкийцем, работающим в гестхаусе Le Village администратором.

Le Village представляет собой скромную гостиничку с бюджетными ценами. Ни грязи, ни клопов, душ работает, быстрый wi-fi, да ещё и общая кухня имеется, что редкость в этих краях – поэтому условиями я остался доволен, учитывая что за сингл я платил всего 20 ринггитов (200 рублей).

Первые три дня я отдыхал от истощившего меня потока людей, в котором я плавал все две недели на Пенанге. Усталость была жуткая - упадок сил, периодами головная боль - как выяснилось, то было началом болезни – ОРЗ или грипп, не знаю (об этом я рассказывал в своём микроблоге).

Из-за болезни я почти безвылазно сидел в гестхаусе и успел сблизиться с Наду, а также с баском по имени Крис. Были ещё небольшие диалоги - с местными – жители Малайзии общительны и почти все, так или иначе, знают английский язык - с ними я сталкивался в гестхаусе, ресторанах и гипермаркете.

Мои прогулки по Малакке почти только ограничивались треугольником – гестхаус - ближайший малайский ресторан - гипермаркет на площади Махкота, украшенный искусственными заснеженными ёлками в честь предстоящих Рождества и Нового года.

Ближе к концу моей остановки в Малакке я почти выздоровел и совершил несколько скромных вылазок в центр города, и встретился с ребятами из России – Тимуром и Сашей. Хорошие люди. Было приятно поговорить с ними по-русски, тем более, что людей из России в Таиланде и Малайзии за два месяца я увидел впервые – очевидно, почти все россияне в туристских гетто где-то на Пхукете и в Паттайе, ещё, наверное, на Самуи; в мире бэкпеккеров россияне – нация-карлик.

Центр Малакки, в общих чертах, это старый китайский городок с кое-какими европейскими постройками - осмотрелся - ни сил, ни желания гулять подробно у меня не было – сил, потому что болел, желания, потому что всё здесь мне напоминало такой же старинный китайский Джорджтаун с европейскими постройками, где я пошлялся в волю.

С фотоаппаратом я прошёлся по Малакке лишь раз - дошёл до Часовой башни и Церкви Христа, перешёл мост и вырулил на Джонкер Стрит (фото ниже), главную туристическую улицу старой Малакки. И походил-фоткал по ближайшим переулкам.

Всё это время в Малакке было много дождей, больше не тропических, а каких-то вялых, питерских, накрапывающих в иной день по нескольку раз в сутки.

Однажды, проснувшись посреди дня, я почувствовал, что в комнате по-настоящему холодно - на градусов 16 (очевидно, причиной этому была моя болезнь). Я даже слегка испугался. Выглянув в окно, обнаружил, что там то же самое, и к тому же этот странный моросящий дождик. И я обрадовался, потому что это всё было так нереально, так нереально!

Зато, благодаря Наду, я наделал много кулинарных фоток, и выложил два рецепта в своём кулинарном блоге.

Большую часть времени я сидел в своей комнате на третьем этаже, думал, чувствовал, привёл в систему свои философские воззрения, даже выразил их в графическом виде, иногда спускался к Наду, бродил по тускло освещённым коридорам подозрительно тихого, полупустого гестхауса мимо многочисленных, порой сюжетно диковатых картин любительской живописи, качался в деревянном кресле, подвешенном к потолку, встречал в сумраке мрачноватых постояльцев. Кореянка с от природы избитым лицом и угасшими глазами, квадратный фаранг к сорока годам с узковатыми мутными глазами, бродящий по коридорам в пляжном полотенце на бёдрах, чистящий зубы, стоя босиком на мокром кафеле, дружелюбный глухонемой малаец, пронзительно мычащий приветствия, и Наду, впавший в ажиотаж изучить язык глухонемых, тут же - то появляющиеся, то исчезающие патриархальные малайские мужчины с бородками и женщины в платках, их прыгающие дети, дредастая полька со стеклянными глазами, игнорировавшая все мои приветствия - в книге учёта гостей в графе "планируемый срок прибывания в гестхаусе" и "следующий пункт назначения" у неё, как и у меня, стояли вопросы - интригующе.

Эту священную для гестхауса книгу мне дал посмотреть Наду - доверил - увлекательнейшее чтиво. Пока Наду сидел в фейсбуке, я листал потрёпанную тетрадь и обдумывал записи, подчерки, имена. Вот, раз в месяц-два сюда заносит кого-то из России (Наду рассказывает: "до тебя тут остановилась одна русская, у неё были какие-то психологические отклонения" - звонок телефона, рассказ обрывается), бывали здесь прибалты, украинцы, иногда останавливаются "экзоты" откуда-нибудь из Уругвая, обычны - малайцы, сингапурцы, китайцы, западноевропейцы. Про кого-то из этой книги Наду кое-что рассказывал, и я слушал и анализировал подчерк - можно ли в нём увидеть то, о чём повествует Наду? Кажется, да... Или это только фантазия?..

Как раз при мне в гестхаус заселилась парочка – сингапурская китаянка и местный малаец. После их выселения Наду нашёл в мусорной корзине записку «Если тебе что-то нужно, позвони» и там же номер телефона.

Обсуждаем. Я держу в руках записку и сравниваю почерк с тем, что в журнале.

Наду предполагал, что записка была написана сингапуркой и адресовалась ему, но звонить он не стал, чувствуя подвох или какой-то риск во всём этом предприятии.

Далее появился малаец с другом и спросил у Наду, не находил ли он в комнате амулет. Малаец утверждал, что сингапурская девушка потеряла в гестхаусе какой-то амулет, размером с пулю... И, вот, Наду описывает мне эту ситуацию, и спрашивает: кто написал записку, кому записка адресуется, теряла ли девушка амулет, зачем на самом деле явился малаец и звонить ли по указанному номеру? Смотрит на меня и дико улыбается.

Что тут можно сказать?..

Иногда возникало ощущение, что сумрачный, притихший, слегка чокнутый Ле Виллидж вроде как какое-то пристанище на краю света или ещё лучше в чьём-то ментальном мире, куда по каким-то причинам попадают путешественники, - воображариум. И в центре этой композиции - Наду - гиперобщительный, любопытный, оригинальный парень 29-ти лет, недавно осевший в Ле Виллидж, бросив уличный образ жизни и тяжелые наркотики.

Наду рассказал мне почти миллион историй. В них он сам представал знатоком человеческих душ и гениальным манипулятором с благородной душой, который, в конечном итоге, всегда торжествует.

Его забавный акцент, привычка почти ежесекундно называть людей бразерами и систерами, длинное задумчивое немецкое "Йаааа" вместо английского "Йееее", горящие восторгом глаза, живая мимика - просто невозможно оторваться.

- Браза, в Куала-Лумпуре я пришёл в один гестхаус и попросился на ночлег. На ресепшене там работал бангладешец, и я ему говорю "браза, мы оба из Южной Азии, мы должны осознавать нашу общность", а он сказал, чтобы я убирался, потому что выходцам из Южной Азии не позволяют селиться во многих гостиницах - поживут и сбегут. И я тогда, браза, вот, что решил - однажды я приду в эту гостиницу, и меня попросят здесь остаться!

В этот момент Наду весь светится радостью и во всю хохочет.

Далее он рассказывает, как он заманивал туристов в эту гостиницу и получал коммисионные, а сам жил где придётся - нередко ночевал на автобусной остановке. В конце концов, хозяин, впечатлённый успехами Наду, предложил ему жить в гостинице. И это был момент торжества. Наду рассказывает:

- И вот, браза, прихожу я в ту гостиницу и смотрю в глаза тому бангладешцу. Помнишь меня, спрашиваю. Помнит, браза. И я ему говорю: теперь я пришёл сюда, потому что поселиться в гостинице меня попросил сам хозяин!

Пауза. Светящиеся глаза Наду на выкате, на лице застыла широкая белозубая улыбка.

- И я протянул ему руку, браза!

- И он? Пожал? Ну, вы не стали вроде как врагами?

- Пожал, браза!

Наду торжествует, смеётся и продолжает рассказ:

- И тогда я решил - однажды я буду жить в этой гостинице бесплатно!

Опять смех и радость.

В общем, и это удалось Наду - уж очень он был ловок в поиске постояльцев. А кончилось тем, что ему предложили работу администратором в Малакке, в гестхаусе Ле Виллидж.

- Все местные как делают, браза? Подходят к туристу и в лоб ему говорят - "нужна гостиница?" И люди шарахаются. А я подойду, заведу разговор - "я тоже иностранец, я из Шри-Ланки!" - войду в доверие, а потом по-приятельски поделюсь - знаю я тут одну недорогую гостиницу, тебе же нужна гостиница... Вот, например, ты из России, а у тебя на футболке написано "Лондон" - почему, давай поговорим об этом? (Наду хохочет) А потом - "браза, тебе нужна гостиница? Я тоже иностранец, браза, я из Шри-Ланки, я тебе подскажу одно недорогое место..."

И Наду неплохо на этом зарабатывал.

Наслушавшись историй Наду, я утратил к нему значительную часть доверия.

Иногда я страдаю подозрительностью - "жизнь била". (Теперь хохочу я). Когда Наду объявил, что завтра у него день рождения, я залез на его фейсбук - мы успели зафрендиться - и стал просматривать записи на его стене - благо их там немного. Про день рождения упоминалось только дважды, в том числе в ноябре прошлого года, то есть, где-то за 20 дней до объявленного мне юбилейного числа - "Празднуешь свой день рождения? Это так?" И конечно, смущал тот факт, что не предполагалось никаких гостей, друзей, знакомых, как будто день рождения существовал только для Наду и меня. Конечно, Наду - человек в Малакке новый, но с его-то коммуникабельностью... И второе - объявляя о празднике, Наду как бы ненароком показал мне запись в его фейсбуке - "Сегодня у вас день рождения". Это было чуточку наигранно, чуточку слишком вовремя, и, что интересно, дата была закрыта для публичного просмотра. Исходя из этого, понятно, что при желании Наду может назначать дату своего дня рождения на завтра хоть каждый день, и предъявлять сей факт каждому постояльцу, в доверие которого он вошёл. Для Наду с его харизмой и спортивным интересом к мелкому вранью с целью получения поощрительных призов такое развлечение было бы кстати.

Всего этого было не достаточно, чтобы вынести окончательный вердикт, однако, информация автоматически попала в корзину "сообщения с подозрительным содержанием".

Я не был уверен. Но в итоге, как мне показалось, Наду всё-таки не соврал... Или всё-таки соврал... Так или иначе, я ведь тоже, знаете, коварный человек. Иногда я провоцирую людей на определённые поступки, изображая само добродушие и невинность, а потом делаю строгие выводы, например. И надо сказать, Наду выдержал все испытания. Он готовил для моего кулинарного блога, он потратил на меня немного денег в ресторане, хотя он старается экономить, и он не получил от меня подарка на день рождения, хотя мне было стыдно. В последний день я очень хотел его угостить - дело в том, что я пообещал ему приготовить обед в ответ на его старания на кухне, и не сделал этого. Не хотелось это так оставлять. Но Наду наотрез отказался от моего предложения заплатить за него.

Но это не всё про Наду. Наду неплохо владеет английским языком, Наду достаточно читал, он знает многое о религиях - это его интерес, Наду смышлён. Эти его качества сразу заставили меня призадуматься - он, несмотря на все свои уличные злоключения, не похож на выходца из бедной крестьянской семьи, отправившегося на поиски лучшей доли в богатую Малайзию. И вскоре сам Наду открыл кое-что о своём происхождении - как выяснилось, его семья далеко не бедная, живёт в столице Шри-Ланки и кое-что имеет, кое-чем владеет. Они даже пытались пристроить его в жизни, организовали ему небольшой бизнес, по непутевый Наду - именно такой имидж он себе заработал - делом не занялся и снова пошёл по плохой дорожке.

- Большинство людей слепо верят в правила своих религий, - говорит Наду, - Я не такой. Я хочу изобрести своё собственное мировоззрение. Вот, подумай, Будда Гаутама, Иисус, Магомет - разве они слепо верили? Нет! Они сомневались, они искали, пророки экспериментировали, и это их самое главное наставление. Такие люди, как ты и я, мы похожи на них больше, чем те, кто слепо им верит. Мы идём их дорогой, браза!

Я очень хотел остаться в Малакке ещё – ещё на дней десять или на две недели, может, даже месяц - здесь я впал в магнитическое состояние невесомости и приятной потерянности, когда какой-нибудь необычный бугорок или странная трещина в стене, пробежавший по подоконнику геккон, неожиданный крик хищной птицы или чьё-то пение на площади посреди ночи, пробуждает длинную последовательность спокойных, милых сердцу мыслей и чувств, и не надо никуда бежать - вполне достаточно маленького мирка с четырёх стенах. Но мой 30-дневный безвизовый срок в Малайзии подошёл к концу, и я должен был выбирать, куда двигаться. После долгих колебаний я всё-таки сделал выбор в пользу возвращения в Таиланд.

Продолжение следует...