Подняться на Мтацминду пешком, по тропе, всё-таки можно – просто надо знать места. А ещё туда можно доехать с проспекта Руставели на автобусе №90 – окольными путями мимо футуристического замка грузинского волшебника Иванишвили и затем сквозь какой-то посёлок, где автобус бесконечно кружит по переулкам, как будто в водовороте.

Начал прогулки по Тбилиси с Макдональдса у метро Руставели: посидел в Интернете (ради него я сюда и явился), съел БигМак, выпил колу и, оглянувшись, разом соблазнился подняться на Мтацминду – это такая гора, у подножия которой находится центр Тбилиси.

Вверх по крутым узким улицам пока не наткнулся на лесенку серпантинного вида, ведущую к вершине горы. Очень скоро открылась панорама Тбилиси – чем выше, тем шире и красивее.

Если бы я был основателем нового мира, я бы придумал миф о том, что удод – птица удачи. Кто его увидит, тому будет прикольно. Чем ближе, тем прикол интенсивней. Но притрагиваться к этой птице нельзя, иначе удачи прибудет столько, что изымется вкус к жизни. Как если подсесть на героин. Это я почему подумал: сейчас - right now! – я пишу в тетради, сидя на пеньке в 500 метрах от края кладбища Мухатгверди (совершенно не туристская локация). Пенёк мой – на холме, холм - на горе, гора - на хребте и так далее. В общем, я в лесу на краю кладбища… Но главное тут другое – я гонялся за удодом!

Женщина с кокетливым голосом (Ольга Дарфи, режиссёр и автор фильма) отправляется в Грузию, прихватив с собой камеру и туфли на каблуках. В Грузии она надеется найти молодого человека по имени Вано, с которым её связывает романтическая история; там же живут люди, которые совсем недавно пережили войну с Россией. Я никогда не встречала людей, столкнувшихся с войной. Как они будут реагировать на человека из страны-оккупанта? - говорит голос за кадром.

Сосульки убивают. Но и удаление их создаёт много неудобств: страдают автомобилисты, чьи автомобили иногда переставляют в случайно выбранные места, владельцы магазинов, изолированных ограждениями, и пешеходы, вынужденные идти по проезжей части.

А как обстоят дела с сосульками на Западе, в Северной Европе? Оказывается, точно также. По крайней мере, в этом холодном году.